|
|
НА СНИМКЕ: В. В. Маяковский. 1929г. Кадр из кинохроники.
| |
| Публикуется впервые. |
В Государственной библиотеке-музее В. В. Маяковского (Москва) вновь открылась выставка, характеризующая основные этапы жизни и творчества великого поэта. Она содержит ряд новых, впервые выставленных материалов.
В автобиографии Маяковского записано:
"Первый дом, вспоминаемый отчетливо. Два этажа. Верхний - наш. Нижний - винный заводик... Все это территория стариннейшей грузинской крепости под Багдадами. Крепость очетырехугольнивается крепостным валом..." Малоизвестная фотография этого дома, на балконе которого - семилетний Маяковский с отцом и матерью, два новых фото В. Маяковского (одно, относящееся к 1900 году, другое - к 1905 году), кадры из малоизвестной кинохроники ныне экспонированы на выставке.
На выдвижных щитах-"страницах" последовательно показаны биография и многогранная творческая и общественная деятельность агитатора, горлана, главаря.
Маяковский и Горький. Эта тема ясной чертой проходит через предоктябрьские годы литературной работы поэта. Вот его первая книжка стихов "Я!", изданная литографским способом в 1913 году в количестве 300 экземпляров, и высказывание М. Горького о ней: "Я читал его книжку стихов. Какое-то меня остановило. Оно написано настоящими словами..." 1916 год. В издательстве "Парус", руководимом Горьким, при непосредственном его содействии и помощи выходит сборник "Простое как мычание". Год спустя Маяковский, по предложению Алексея Максимовича, выпускает агитлубок "Забывчивый Николай", где и текст и рисунок принадлежат поэту.
Великий Октябрь был историческим рубежом в творчестве Маяковского. На специальном стенде среди цитат из произведений поэта, его высказываний и других материалов мы видим выписку из протокола общего собрания Временного комитета уполномоченных Союза деятелей искусства от 17/30 ноября 1917 года. На собрании обсуждалось предложение наркома просвещения о создании Государственного Совета по художественным делам. Маяковский заявил: "Нужно приветствовать новую власть и войти с нею в контакт".
Интересно подобраны материалы, посвященные стихотворению "Левый марш". Оно переведено на 24 языка народов СССР и на 14 языков зарубежных стран.
Шесть стендов посвящено теме - образ В.И. Ленина в творчестве Маяковского. В центре - поэма "Владимир Ильич Ленин". В экспонатах дана общая характеристика этого замечательного произведения, приведены отрывки из него, показаны источники работы Маяковского над поэмой. Она вышла на 31 языке народов СССР и на 16 языках - за рубежом.
На выставке творческая деятельность Маяковского показана на фоне документов. Здесь представлены материалы его поездок по стране, выступления перед читателями. Период работы над поэмой "Хорошо!" особенно наглядно раскрыт, как взгляд поэта в будущее, в завтра своей страны.
Выступая в 1930 году в Доме комсомола Красной Пресни, Маяковский говорил:
"...писатель-революционер является человеком, участником повседневной будничной жизни и строительства социализма". Поэт не гнушался никакой "черной" работой. На одном из стендов мы находим рекламы, стихотворные надписи, серию агитпоэм. Произведения Маяковского публиковались в 33 газетах, 65 журналах Москвы и Ленинграда и 104 газетах и 18 журналах периферии.
Большое место уделено в экспозиции теме критики и самокритики в творчестве Маяковского, его сатирическим произведениям, направленным против бюрократизма, подхалимства и взяточничества.
Внимание посетителей привлекут стенды, посвященные Маяковскому - великому патриоту и беспощадному обличителю капиталистического мира. На выставке нашли свое отражение темы: Маяковский и классики литературы, проблема художественного мастерства, творческая лаборатория поэта, его борьба за чистоту русского языка.
Маяковский показан как наш современник, участвующий своим пламенным словом в строительстве коммунизма, в нашей борьбе за мир. Экспонаты заключительных стендов раскрывают мировое значение творчества поэта, его влияние на современных писателей. Здесь приведены высказывания советских и зарубежных прогрессивных писателей, в частности, Назыма Хикмета, Го Мо-жо, и произведение корейского поэта Тю Сон Вон "Суд идет!", эпиграфом к которому взяты строки из Маяковского:
Пусть
сегодня
сердце корейца
жаром
новой мести
греется.
Пятьсот спортсменов семнадцати стран приняли участие в Х зимних Всемирных студенческих играх в Вене, организованных Международным союзом студентов.
Несмотря не то, что реакционная австрийская печать устроила вокруг игр заговор молчания, венцы проявили к состязаниям большой интерес и радушно встретили студенческие спортивные делегации.
На играх был достигнут ряд высоких спортивных результатов. Например, в состязаниях по конькам на дистанцию 1500 метров советский конькобежец П. Павлов, несмотря на непривычные условия (состязания проводились на беговой дорожке меньше обычных размеров, с искусственным льдом и при температуре +6-7°), добился результата международного класса - 2 минуты 19,9 секунды. Такое время никто прежде не показывал на венском катке. П. Павлову и еще пяти советским конькобежцам - Н. Авдониной, Т. Рыловой, П. Беляеву, А. Павлову и Б. Цыбину присуждено звание чемпионов студенческих игр. В состязаниях лыжников хорошо выступали Л. Козырева и Ф. Терентьев. Высокую оценку зрителей и участников заслужили советские хоккеисты, Ю. Скворцов завоевал звание чемпиона по прыжкам с трамплина; его результаты: 63 метра и 64,5 метра (два раза).
По количеству очков команда Советского Союза заняла на Всемирных зимних студенческих играх первое место. Советские спортсмены получили 33 золотые, 15 серебряных и 13 бронзовых медалей. На втором месте - команда Чехословакии, на третьем - Польши, на четвертом - Венгрии, на пятом - Германской Демократической Республики.
Значение Х зимних Всемирных студенческих игр в Вене выходит, конечно, за чисто спортивные рамки. Игры послужили делу дальнейшего укрепления дружественных связей между молодежью различных стран, делу солидарности студентов всех континентов в их благородной борьбе за мир.
Редко случалось так, чтобы вся семья садилась за обед вместе. И мать часто ворчала по этому поводу: "Все у нас не как у людей - то перепреет плов, то шурпа перестоит..."
Даже Замира, самая младшая, шестиклассница, и та стала опаздывать в обеду. Говорит, поручения у нее, в комсомол вступать собирается. Не раз грозилась мать без обеда ее оставить... Но отец говорил:
- Не ворчи, мать. Пообедаем вдвоем... А дети? У них ведь свои заботы.
Но бывало в семье и по-другому: дети собирались все вместе. От их присутствия, шумных, оживленных разговоров большая комната в новом многоэтажном доме, куда недавно переселилась семья Насыровых, казалась меньше, но уютнее. Оживление не утихало ни на минуту.
В такие вечера отцу казалось, что время летит очень быстро. Он знает, что сейчас старший сын Мади сядет за книги, и старик про себя вздыхает: "Ох, сынок, нелегко быть ученым человеком и называться мастером..." Мастер по-узбекски "уста". Всю жизнь стремился Насыр-ата достичь мастерского умения, и лишь на склоне лет стали называть его "уста Насыр-ата". А сын уже в 25 лет заслужил это звание.
Заранее знает Насыр-ата, что дочь Халима раскроет свежий номер журнала. И, наверное, опять начнет бранить кого-то, незнакомого ему, за плохую печать, за бледные "клише". С тех пор, как дочь стала директором издательства, Насыр-ата подметил в ней новые, не известные ему прежде черты. Конечно, не так просто, имея за плечами неполных тридцать дет, пройти путь от наборщицы до директора издательства.
Он переводит взгляд на жену, потом опять на дочь... Очень они похожи друг на друга. В молодости и мать была вот такой же красивой и стройной. Но никогда не было в ней столько силы, как в дочери. Тихой, безропотной была Мансура в те далекие, тяжелые годы. Привезли ее к ним в дом чужую, незнакомую. Полагалось ей жить безропотной рабой в доме мужа. "Священные" законы шариата требовали полного и безоговорочного повиновения и мужу и его родителям.
Насыр-ата тяжело вздохнул.
- Ты что, папа? - подседа к нему Хабиба, другая дочь - тихая девушка.
Окончив семилетку, Хабиба поступила на подготовительное отделение Чирчикского химико-механического техникума. А год назад Хабиба получила диплом техника, пошла работать на комбинат. Здесь вступила в комсомол, здесь проявились ее незаурядные организаторские способности...
В один из таких вечеров, когда все собрались за столом, Халима принесла и показала родным большой лист плотной бумаги. На нем были начерчены и раскрашены какие-то прямоугольники.
- Вот таким будет наш город через пять лет, - сказала она, указывая на развернутый чертеж.
Халима была тогда депутатом Чирчикского городского Совета и часто рассказывала избирателям о том, каким будет Чирчик через пять лет. В ее словах было столько любви в своему городу, что оживала каждая линия плана: на пустырях вырастали дома, листвою шумели деревья в будущем парке, плескалась вода в новом лазурном озере...
Она рассказывала и знала: это они, слушатели ее - одни раньше, другие позже,- стали строителями социалистического Чирчика. Было среди них немало и таких, которые вместе с Халимой выходили на воскресники рыть котлованы, подавали каменщикам кирпич. Однажды в холодную, ветреную зиму она по поручению горкома комсомола организовала молодежный воскресник на постройке Дворца культуры химиков.
Прошла зима, другая. И там, где в мерзлой земле копали котлованы, выросло огромное, светлое здание - украшение города. А неподалеку поднимаются леса новых строек-Дворца пионеров, Дома Советов, жилых домов. Это будущий центр Чирчика. Он соединится с районами Нижнего соцгорода красивым металлическим мостом. Троллейбусная линия свяжет городские улицы. На берегах нового искусственного озера разрастутся деревья. Здесь, в живописных предгорьях Чаткала, раскинется Центральный парк культуры и отдыха.
Хорошеет Чирчик - молодой город химиков и энергетиков, город машиностроителей. О нем заботится, вместе с ним растет и мужает молодое поколение хозяев жизни - таких, как братья и сестры Насыровы.
Мастер Мади Насыров прославился стахановской работой; своим чутким, отзывчивым отношением к людям он завоевал большой авторитет в коллективе. Он уже был депутатом Чирчикского городского Совета и сейчас избран вновь.
Халима уехала сейчас из Чирчика, а ее младшая сестра Хабиба ныне избрана депутатом Ташкентского областного Совета, Ее кандидатуру выдвинул коллектив Чирчикского электрохимического комбината имени Сталина...
Вечером мать приготовила праздничный ужин, отец, как всегда в торжественные дни, надел свой лучший костюм. За столом собрались все члены семьи. Приехал из Ташкента и старший брат Назрулла. Он обнял сестру, отошел, посмотрел на нее издалека и, смеясь, сказал:
- Какая ты маленькая, Хабиба. Растешь, растешь, а все никак не вырастешь.
- Ох, сынок, ты, наверно, еще не поздравил нашу Хабибу. Она теперь депутат, - с гордостью сказала мать.
- Ах, вот что... - Назрулла быстро шагнул в матери и, обнимая ее, шепнул:
"Спасибо вам, мама". Затем так же порывисто обнял отца и уже громко сказал: - Здорово! Поздравляю тебя, от души поздравляю, сестренка. Расти выше, еще выше...
Но двадцатилетней девушке было не до шуток. Она понимала, что в жизни ее произошло очень большое событие, что теперь на ее маленькие плечи ложатся большие и почетные обязанности. Справится ли она, сможет ли быть достойной этой высокой чести?
И, обращаясь к Мади, она тихо спросила:
- Скажи мне, это очень трудно - быть депутатом?
- Будь всегда такой, какая ты есть: честной, скромной, справедливой. Никогда не забывай о твоих обязанностях перед избирателями, помни слова великого Сталина о том, что депутат - слуга народа.
Г.ЩЕРБАТОВ. Соб. корр. "Литературной газеты". Минск.
На полках и в витринах книжных магазинов Минска в изобилии появились добротно изданные книги. Это - произведения белорусских писателей, выпущенные к декаде белорусской литературы и искусства в Москве.
Готовясь к декаде, Государственное издательство Белоруссии проделало значительную работу. Вышел сборник писем белорусского народа к товарищу Сталину и стихов поэтов о любимом вожде "От всего сердца". Издание оформлено тщательно, с любовью. Радует вновь выпущенное собрание сочинений народного поэта республики Якуба Коласа в семи томах. К текстам даны примечания, предпосланы очерки жизни и деятельности поэта. Вышел в свет большой однотомник избранных произведений Янки Купалы, куда вошли стихи, поэмы и драмы. Двухтомниками изданы произведения 3. Бядули и Э. Самуйленка. Приятно взять в руки хорошо оформленные однотомники поэзии А. Кулешова, П. Бровки, М. Танка, П. Глебки, П. Панченки, книги М. Лынькова, П. Шамякина, Я. Брыля, И. Мележа и других.
Витрины белорусских книжных магазинов сейчас радуют взор читателей.
Но далеко не все ожидания читателей оправдались.
Нашлись писатели, которые в связи с подготовкой к декаде в спешном порядка включили в сборники все свои даже слабые в идейном и художественном отношении рассказы, газетные очерки, а то и вообще неготовые, недоработанные вещи. И, к сожалению, приходится признать, что Государственное издательство не проявило здесь высокой требовательности, выпустив в свет некоторые заведомо сырые в слабые произведения.
Характерный пример этому - роман Ильи Гурского "В огне". Роман этот, опубликованный вначале в журнале "Полымя", не удовлетворил читателей. Читатели справедливо указывали, что автор, поставив перед собой задачу отобразить мужество и героизм советских людей в годы Великой Отечественной войны, не справился с нею. На всем произведении лежит печать спешки. В романе нет единого сюжетного построения. Он состоит из отдельных фрагментов, посвященных историческим событиям Великой Отечественной войны (подвигу капитана Гастелло, обороне Брестской крепости, подпольной деятельности Заслонова), композиционно ничем не связанных между собой.
В романе много действующих лиц, однако мы не видим, чем они отличаются друг от друга. Многие имена случайно появляются на страницах книги и так же случайно исчезают. Писатель скупо, вернее, скудно, показывает характеры, душевные переживания людей, трудности в борьбе с врагом. Язык повествования беден, невыразителен. Вот, к примеру, сцена борьбы советских войск с фашистскими захватчиками на подступах к Минску - сцена, характерная для творческой манеры автора:
"Два дня бойцы подразделения, нанося врагу большие потери, отбивают яростные атаки противника (в первый день было семь атак, а на второй девять атак!), силы которого были в несколько раз больше. Сотни вражеских танков подбиты и сожжены. Продвижение немецко-фашистских войск и здесь остановлено".
И. Гурскому свойственно стремление показать врагов слабыми, немощными, оглупить их. В его романе советские воины, партизаны необычайно легко выигрывают сражения, без особых трудностей разбивают фашистские танковые соединения, захватывают вражеские гарнизоны.
Знал ли Союз писателей Белоруссии о серьезных недостатках романа "В огне"? Бесспорно, знал. Однако не потребовал от И. Гурского доработки и включил слабое, незрелое произведение в декадную серию изданий белорусской литературы. Равнодушным к судьбе произведения оказалось и Белорусское государственное издательство. Редактировал роман, кстати сказать, главный редактор издательства И. Шараховский. Но он подошел к своим обязанностям редактора книги безответственно, не устранив даже явных стилистических нелепостей.
И вот лежит в библиотеках огромный (более 500 страниц!) роман, хорошо изданный, в красивом переплете, а читатели его не берут...
Такая судьба постигла и некоторые другие книги, изданные к декаде.
В 1952 году вышел сборник новых рассказов П. Ковалева "В новый день". Критика указывала тогда, что в сборнике рядом с отдельными удачными рассказами помещены и совершенно беспомощные, слабые произведения. Однако ни Союз писателей республики, где, кстати, П. Ковалев является ответственным секретарем, ни Государственное издательство не посчитались с критикой; сборник был переиздан под новым названием. Автор его расширил, включив туда еще и "Повесть о добром сердце" - примитивные по содержанию и по форме зарисовки, в свое время резко раскритикованные республиканской печатью. Если добавить к этому бесцветность языка большинства этих далеко не новых вещей, то понятным станет, что на сборник нет "спроса".
Издательство проявило недопустимый либерализм по отношению и к выпуску в свет книг В. Кравченки "Весна на Полесье" и И. Грамовича "К ясным высотам". В первую включены несколько плохих рассказов и две одноактные пьесы, не имеющие художественной ценности. В книге И. Грамовича помещено несколько крайне слабых очерков. Издание большой серии книг, приуроченное к такому важному и радостному событию, как предстоящая декада белорусской литературы и искусства в Москве,- дело ответственное. Как уже говорилось в начале этой корреспонденции, Государственное издательство Белоруссии выпустило к декаде немало хороших книг. Тем более нетерпимы отдельные факты, когда под флагом подготовки к декаде, так сказать "для круглого счета", выпускаются произведения незрелые и серые, не имеющие права ни на издание, ни на переиздание, ни, что самое главное,- на внимание читателя.
МУРМАНСК. (Наш корр.). В мурманском рыбном порту, в одном из коридоров управления "Мурмансельди" можно прочесть такое объявление: "В базовом комитете имеются путевки в санаторий "Мурмаши" и дома отдыха. Обращаться в комитет профсоюза".
"Мурмаши" - один из самых северных санаториев на всем земном шаре. Он расположен севернее 68-й параллели. Если не считать несколько необычного географического месторасположения, то в остальном - ни по режиму дня, ни по условиям, предоставленным отдыхающим, ни по оборудованию - он не отличается от других санаториев страны. Здесь есть даже грязелечебница, в которой успешно лечат ревматизм и другие заболевания.
В "Мурмашах" поправляют свое здоровье моряки тралового флота и "Мурмансельди". Их, разумеется, не ограничивают выбором курорта. Капитан одного из передовых кораблей "Медуза" М. Ермолин и тралмейстер этого же корабля Е. Иванов отдыхали, например, в Сочи, рыбмастер В. Ветюков - в Алуште, сетевяз М. Шабунина и повар траулера "Коряк" В. Деревянных лечились в Ессентуках, радист траулера В. Антонов провел отпуск на одном из прибалтийских курортов. Многие отдыхают и лечатся в Кисловодске, Сестрорецке, Алупке.
2 марта из Москвы выехал колумбийский писатель Хорхе Саламеа, гостивший в Советском Союзе более шести недель.
На Внуковском аэродроме гостя провожали представители Союза советских писателей СССР.
Иван СЕРГЕЕВ. Специальный корреспондент "Литературной газеты". БУЙ-ГАЛИЧ Костромской области.
В центре Буя - небольшого городка Костромской области - стоит двухэтажное здание. Нижний этаж его занят городской библиотекой, верхний - детской.
С утра и до позднего вечера в светлых читальных залах шелестят страницы газет и журналов. Здесь читатели встречаются на литературных утренниках, на конференциях, где обсуждаются произведения советских писателей, на лекциях, на выставках, посвященных памятным датам и юбилеям...
- Забот у нас хватает, - говорит заведующая городской библиотекой Валентина Петровна Зайцева. - Гораздо хуже со временем. Дел столько, что в сутки уложиться трудно. А еще хуже с книгами. Новых книг мало, очень мало.
Валентина Петровна - библиотекарь молодой. По всему видно, что дело ее увлекает. Она работает с инициативой, отдает делу всю свою энергию. Без этих качеств, которыми обладают и все остальные немногочисленные сотрудники городской библиотеки, читальный зал не выглядел бы так светло и приветливо, не располагал бы так к тому, чтобы посидеть здесь за книгой. И дело тут вовсе не в средствах - средств в распоряжении буйских библиотекарей совсем немного, а в том, какое они находят этим средствам приложение. На сто рублей, истраченных по-хозяйски, можно создать больше, чем на тысячу, израсходованную или, как говорится, “освоенную” бездумно, по-казенному.
В буйской городской библиотеке знают дену государственной копейке. Поэтому-то с такой горячностью относятся ее работники к “казенной” деятельности Костромского библиотечного коллектора.
- Ну, скажите, пожалуйста, зачем нам книга о регулировке трамвайного движения или такой труд, как “Организация и планирование трикотажного производства”? - спрашивает Валентина Петровна. - Трамвая в Буе нет. Нет у нас и трикотажной промышленности. А ведь книги эти недешевые.
Костромской библиотечный коллектор сбывает залежавшийся или неходкий “товар” щедрой рукой. В сельские библиотеки он посылает дорогие сорокарублевые альбомы, техническую литературу десятилетней давности да старые учебники для вузов, в районные библиотеки - книги по хлопку, который здесь не возделывают, в детские библиотеки - литературу по технологии текстильного производства...
Быть может, и жалоба на то, что “книг мало”, в значительной степени объясняется вышеописанной “деятельностью” коллектора. Ведь для большинства библиотек, а для сельских в особенности, коллектор - единственный источник комплектования.
Я побывал не менее чем в десятке библиотек Буйского и Галичского районов, и всюду товарищи высказывали неудовольствие тем, что в сутках только двадцать четыре часа. Хлопот у библиотекаря множество: надо заботиться о приобретении книг, н,ало их обрабатывать, систематически проверять состояние книжного фонда, сдавать в переплет, а переплет-это тяжкая проблема. А работа с передвижками? Подготовка выставок к памятным датам; писание длиннейших отчетов; каждодневные заботы о топливе, об освещении, о ремонте инвентаря; устройство лекций, литературных вечеров. И помимо основной нагрузки у каждого библиотекаря немало дел - он, естественно, ведет общественную работу. Да нужно еще учиться, чтобы не отстать от жизни...
Когда же библиотекари знакомятся с книгами, которые надо рекомендовать читателю?
- .Читаем мы, надо признаться, мало,- говорят библиотекари. - Приходится заниматься этим, главным образом, в выходные дни. К стыду нашему, надо сказать правду: обгоняет нас читатель, не поспеваем мы за ним. Иной раз требуют у нас книгу, а мы о ней слыхом не слыхали...
- Журнал “Библиотекарь”, нам кое в чем помогает, - говорит В. Зайцева. - Полезное для себя мы из него извлекаем. Но очень уже он неоперативен. Материалы, связанные с XIX съездом партии, опубликованы в декабрьском номере, а получили мы его в январе. Рекомендательные списки литературы появляются через полгода после того, как рекомендуемые книги распроданы.
В. Зайцева жалуется на чрезмерную перегруженность работой.
- Но дело, разумеется, не в лишнем работнике, а в лишней работе, которой мы занимаемся,- говорит Валентина Петровна.- Вопрос не в том, чтобы увеличить штат. Надо думать о другом: как высвободить время?
Ответ на этот вопрос дает узкий ящик с каталожными карточками, стоящий на подоконнике. Их изготовили работники буйской городской библиотеки, изготовили любовно, аккуратно, вручную из старого картона, оклеив голубоватой бумагой. Каждую карточку приходилось разлиновывать, потом надписывать... Так же аккуратно изготовлены и разделители... Сколько же часов ушло на это занятие?
- Жаль, никогда не подсчитывали мы, сколько времени затрачиваем на такую работу,- отвечает В. Зайцева.- Но, конечно, немало. А сколько времени уходит на зашифровку книги, на возню с “кармашками”. с каталогами, с формулярами...
Вот где резерв времени! В нем, пожалуй, таится и решение вопроса о лишних штатных единицах, о нехватке библиотекарей.
Небезинтересный подсчет времени, затрачиваемого на обработку книги, мы произвели в Галичской районной библиотеке.
Прежде чем стать на библиотечную полку, книга должна пройти обязательную зашифровку, без чего ей не найдешь надлежащего места.
Определение индекса книги, то есть цифрового обозначения всех ее показателей, занимает подчас очень много времени, да и не всякому библиотекарю оно под силу. В отделах обработки крупных библиотек и библиотечных коллекторов на этой операции сидят квалифицированные специалисты.
Но вот индексная “операция” закончена. Наступает очередь второй, не менее сложной и гораздо более трудоемкой операции,- изготовление каталожных карточек.
Для каждой книги требуется несколько таких карточек. Карточка должна легко читаться, и потому ее пишут библиотечным шрифтом. В нее вносится много всяких сведений: индекс, фамилия и имя автора, название книги, издательства, год издания, тираж, количество страниц, цена, основная тема и пр.
Но и это еще не все.
На внешнюю сторону переплета наклеивается белый квадратик или прямоугольник с надписанным на нем индексом, на оборотную сторону-бумажный кармашек, в который вставляется формулярная карточка, отмечающая движение книги, ее тихую или бурную жизнь. На Формулярную карточку также вписывается название книги, фамилия и инициалы автора. На оборотную сторону переплета в конце книги наклеивается листок “срока возврата”, где указывается дата выдачи книги и день. не позже которого она должна быть возвращена в библиотеку.
И все эти операции проделываются с каждой книгой!
Я живо представляю себе, как вот в эту самую минуту где-то в Белоруссии, в Азербайджане, в Сибири, во многих тысячах больших, средних и малых библиотек сидят десятки тысяч библиотекарей и занимаются одной и той же работой: зашифровывают одну и ту же книгу, пишут ту же самую каталожную карточку, тот же формуляр, наклеивают кармашек...
По самым скромным подсчетам на полную обработку книги, поступающей в библиотеку, нужно затратить в среднем минут 35.-40.
- А сколько книг поступило к вам в прошлом году?
- Около трех тысяч.
- А сколько ждете в нынешнем?
- Да уж, конечно, не меньше. Посылки приходят почти ежедневно.
Значит, на обработку книг в текущем году снова придется затратить не менее 120 тысяч минут, или 2 тысячи рабочих часов! Почти год труда одной “штатной единицы”!
Если одна маленькая районная библиотека затрачивает на обработку книги такую массу времени, то сколько же его расходуют все библиотеки страны? Цифры поистине астрономические!
А разве так уж трудно представить себе выпущенную любым издательством книгу или брошюру, на которой был бы отпечатан индекс? Представить себе это столь же несложно, как любому издательству это сделать. Надо только обязать все издательства проводить эту несложную для них операцию.
Такая “мелочь” сразу же высвободила бы не только миллионы рабочих часов библиотекарей, но и укрепила бы их кадры за счет множества высококвалифицированных библиотечных работников, занимающихся обработкой книг. Незначительная часть этих специалистов обслуживала бы издательства, которые ввели бы в свой штат одну лишнюю единицу, но зато освободили бы государство от расходов на содержание многотысячной армии “обработчиков”.
С неменьшим успехом издательства могли бы выпускать часть тиража каждой книги и брошюры - специально по заказу библиотечных коллекторов-с уже готовыми формулярами и тремя-четырьмя каталожными карточками. Стоимость отдельного экземпляра книги и брошюры повысилась бы на несколько копеек, а сколько сотен миллионов рублей экономии дало бы государству такое дело. как централизованная обработка книги!
Кроме этого, библиотекари выдвигают немало других важных проблем. |
Остановимся здесь только на одной из них.
Работники галичской районной библиотеки так же, как их буйские товарищи, всячески пытаются создать читателю удобства, полнее обслужить его интересы, помочь ему в выборе нужной книги. Этому служат и стенды - щиты, на которых выставляется литература, и длинные ящики, куда вкладываются десятки небольших книг и брошюр на определенную тему. И стыдно глядеть на хлипкие ящички, сшитые и склеенные из коробок, в которых обычно продается обувь, или стенды, изготовленные из склеенных друг с другом газет, играющих роль картонного листа и окрашенных в какую-нибудь случайную краску... Но что поделаешь, если купить такие стенды или ящички негде, а если какая-нибудь местная артель и согласится принять- заказ, так запросит за его выполнение втридорога. Примером тому может” служить плохонький щиток, красная цена которому двадцать рублей, а галичская библиотека уплатила за него 1771 “Дешевле! нельзя, потому что продукция нестандартная”,- объясняют артельные калькуляторы.
Библиотеки нигде не могут приобрести недорогой стандартный (именно стандартный) книжный шкаф, стеллажи-полки для книг, витрины, щитки, стенды, каталожные ящики и прочий библиотечный инвентарь.
Директивы XIX съезда партии предусматривают рост сети массовых библиотек в пятой пятилетке не менее чем на 30 процентов. И вопрос о растрате времени библиотекарей, да еще в таких гигантских масштабах, нельзя оставлять нерешенным!
- Не думайте только, что “горести”, с которыми вы познакомились у нас.- говорила мне на прощанье В. Зайцева,-это только наши буйские “горести”. Вы столкнетесь с ними и в Костромской и в какой угодно другой области или крае. Вот я и убеждена, что если рассказать о них громко, если показать, как порой нерационально расходуется наше время, то не может быть, чтобы все осталось, как было, по-старому.
Нельзя не разделить надежду и уверенность Валентины Петровны Зайцевой, библиотекаря из города Буя.
|
|
| ||||||||||||